Алла ЛЕСКОВА. Ну что, убедилась? Нет у нас трудящихся.

Поздравляю всех с праздником - первомайской историей из книги "Фимочка и Дюрер".

Сто лет тому назад я была на первомайской демонстрации в Тбилиси.
Я тогда была влюблена, и первое мая, как и все вокруг в таком состоянии, казался самым лучшим на свете праздником.
Друг повел на демонстрацию. Мы видели трибуну с членами и кандидатами в них. За трибуной на стене высотного дома улыбался Леонид Ильич в виде панно из крупных квадратов. Рука у него была поднята вверх, что означало - приветствую всех солидарных трудящихся мира и грузинских трудящихся, в частности.
Друг был с большим чувством юмора, грузины вообще этим славятся, и я помню, что все время смеялась. Он мне сказал, что в Грузии трудящихся нет, а есть певцы, поэты, мастера тостов, любители женщин и праздношатающиеся в рабочее время по проспекту Руставели. А трудящиеся если и есть, то они стараются все сделать быстро, не глядя, чтобы перейти к основному меню — друзья, многоголосие, смех и женщины с вином. Без вина тоже неплохо, если женщина хорошая.
В общем, все это друг мне наговаривал, и в это время раздался жуткий грохот. Все посмотрели на небо, думали — война. Оказалось, наспех сколоченное грузинскими трудящимися панно из частей Брежнева начало рассыпаться. Сначала медленно стала отделяться поднятая в приветствии огромная рука генсека и падать вниз, паря над трибуной и правительством в шляпах. Люди стали кричать и убегать из-под этой указующей длани. Рука весила, наверное, тонну. Трибуну эвакуировали, а народ побежал сам кто куда. Потом стали отлетать другие части Леонида Ильича...
Люди хватали детей на руки и бежали в разные стороны. Друг успокоил меня и сказал: ты не убегай, сейчас самое интересное начнется. Хочешь Грузию узнать получше — стой.
Я с радостью стояла, потому что бегать не люблю. И тут я увидела, как люди, державшие в руках портреты всех тогдашних вождей, стали бросать эти портреты в Куру... Река превратилась в плывущее политбюро. Или плавающее. Зрелище фантастическое, не зря я не убежала. Этого политбюро было так много, или одного и того же члена люди несли, а еще ведь кандидатов сколько... В общем, все они поплыли в одну сторону. В разные тогда нельзя было плыть же.
Друг мне сказал: ну что, убедилась? Нет у нас трудящихся. Но ты же меня не разлюбишь?

Մեկնաբանություններ